Сегодня был прекрасный день для Джема. По крайней мере, там думал сам мальчишка. Ему наконец-то подарили настоящего коня! Когда он одевался, собираясь во двор, его сердце бешено колотилось, улыбка сияла до ушей, а щеки горели румянцем. Наскоро застегнувшись, он бросился вниз по лестнице, прошел парадный зал, и вот он уже во дворе.
Конь фыркал в ожидании своего храброго наездника. И этот конь был действительно прекрасен. Роскошная грива переливалась на солнце, а природная грация, мощь и сила животного захватывала дух мальчонки. Умные и гордые глаза жеребца покосились в сторону юного наездника, и скакун начал нетерпеливо переминаться, постукивая подкованными копытами по мощенной дорожке двора.
Собралась толпа зевак; родственники, служанки, девчонки, чуть помладше Джема, которые с восхищением, а кто и с недоверием посматривали на начинающего наездника.
Джем сам оседлал коня с такой природной ловкостью и легкостью, которая ему и не снилась. Но не тут-то было. Конь встал на дыбы, и понесся вскачь, стараясь сбросить Джема. Мальчик  крепко держал узду, обнимая  махонькими ножками могучее тело разгоряченного животного, но тем не менее, гнедому андалузцу удалось сбросить хозяина с седла. Жеребец чуть было не пробил Джему затылок, задев его подковой; мальчик весь извалялся в пыли, а его новый расшитый золотом костюмчик порвался, но теперь в жилах мальчишки взыграла горячая южная кровь. В глазах помутилось от злости, а за спиной раздавался смех завистливых и наглых девчонок, многие из которых сами с трудом держались в седле.
Малыш пробовал снова и снова, но все его попытки не увенчались успехом. Джем и не знал,  что можно завоевать любовь и преданность коня, только лишь показав ему свою искренность, честность и доверие, но до знатока лошадиной психологии малышу было еще далеко. Если бы этот конь мог поговорить с Джемом, он бы рассказал ему, какой тяжелый, долгий и изнурительный путь скакуну пришлось проделать, прежде чем оказаться на манящем красотой заката, и ослепительным лоском дворцов, Востоке. Дорожный песок, взбитый копытами скакуна, превращался в пыль.
Сейчас в душе малыша была лишь обида и ущемленное самолюбие. Он бросил арапник на землю, плюнул, и пошел прочь. Плечи сгорбились, голова понуро висела, но он не плакал. Джем никогда не плакал, даже когда было очень больно и обидно.
Он свернул с дороги, прошел дворцовый сад, дошел до пруда. Старый пруд, затянутый ряской, напоминал ему о прекрасных, счастливых, солнечных днях, когда его старая пони была еще жива, и покорно служила ему. Подняв пару согретых камешков у кромки воды, он бросил их в воду. Затылок кровоточил, а коленка болела, но Джему не хотелось идти домой. Ему было противно само чувство показаться на пороге таким: запыленным, злобным и обиженным. Он взобрался на середину дряхлого, скрипучего и качающегося мосточка, покрытого  ядовито-зеленым мхом, и пропахшего колодезной тиной, и смотрел в темную, загадочную гладь воды. Черный как уголь омут звал и манил своей бездонной, живительной прохладой.
Внезапно за спиной он услышал чьи-то шаги. Звонкий голосок, как перелив колокольчика, или журчание  ручья, зазвенел в ушах. Малыш резко повернулся, и увидел перед собой красивую девушку. Эта красотка была намного старше его, но он не мог с точностью вспомнить, почему ему знакомо ее лицо.

Отредактировано Shehzade Jem (2014-06-13 23:57:15)

Прекрасная белокурая фея с французским акцентом окликнула его. Мальчишка все еще был полон злости, но светловолосый ангел смотрел на него с искренностью и неподдельным интересом. Похоже, она действительно сочувствовала и понимала его в этот миг. Как ему было больно и обидно. Он стряхнул серую пыль и песок, кулачки сами собой разжались. Что сказать этому небесному созданию? Чарующему и невесомому, словно облако. Ее тонкие черты, нежные, розовые губы, как недоспелая земляника, огромные глаза, полные  участия и заботы.
Подул ласковый ветерок, девушка шагнула вперед, и ее пышные юбки, как распускающиеся лепестки у бутона розы, зашелестели как-то сказочно и с любовью. С Джемом случилось затмение; глаза его, недавно мокрые, полные колючих слез, смотрели удивленно, а уголки губ тронула детская улыбка.
Только сейчас он понял, как важно иметь друга. Настоящего, верного. Он не знал, что сказать и как ответить. Перебирал в уме реплики, фразы, словечки. Хотелось буркнуть что-нибудь и сбежать. Но тогда он уж точно будет выглядеть как девчонка. И вряд ли когда-нибудь сможет вновь заговорить с этой очаровательной и удивительной девушкой, чьи глаза сейчас смотрели на него, заставляя не то смутиться, не то забыться, с теплой материнской заботой. От Накшидиль веяло парным козьим молоком и липовым мёдом, таким родным и знакомым, любимым с детства.
Мальчишка вновь и вновь пожалел, что он не знает никаких стихов, ведь все время он проводил, посвящая себя борьбе, черчению, и геометрии. Своей фигуркой, подобно силуэту хрупкой фарфоровой танцовщицы в музыкальной шкатулке, она была похожа маленького эльфа, сошедшего с страниц древних сказок.
- Как ты здесь оказалась? Я не ждал тебя. Накшидиль. Со мной, наверное, будет скучно. Хочешь, я покажу тебе свои рисунки? - с внезапной, нахлынувшей на него храбростью, проговорил мальчишка, даже забыв поздороваться. Он смотрел на нее пристально, ловил каждое движение, взмах ресниц, волнение груди. «Может, вот он, тот человек, кому я смогу посвятить свои тайны?» - внезапное преображение, произошедшее с ним за минуту, нелогичность действии, щёки, пылающие обжигающим жаром, не волновали его. Он думал лишь о Ней.